Страница 4 из 12:
← предыдущая следующая→
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
акже имел
отношение к государству. Этот механизм получил название "новой
экономики" и состоял в том, что в стране появился сектор экономики,
который, как ожидалось, способен обеспечивать норму прибыли в несколько раз
больше, чем нормальная, производительная экономика. Не вдаваясь в детали,
которые будут раскрыты в следующих главах, можно сказать, что во многом это был
результат мощнейшей пропаганды, как частной, так и государственной. Было
профинансировано даже создание нового "научного" направления, которое
доказывало, что такое бескризисное развитие может продолжаться вечно.
В истории существует много примеров, когда какой-либо
сектор экономики развивается с темпами, намного опережающими
среднестатистические. Но такое, чисто экстенсивное развитие в конце концов
всегда сменяется интенсивным, с темпами роста значительно уступающими
предыдущим и сравнимым с ростом экономики в целом. Причем объемы (в долях ВВП)
таких секторов в момент указанного перехода всегда были не очень велики для
того, чтобы затухание темпов их роста оказало принципиальное негативное влияние
на соседние сектора и на экономику в целом.
В случае США в 1990-е годы прошлого века ситуация
оказалась совершенно иной. Поддержанная массовой пропагандой (как уже
говорилось, в том числе и государственной) и финансовыми механизмами,
"новая экономика" стала раковой опухолью на теле американской экономики.
Ее объем уже составлял десятки процентов от ВВП, а уровень доходности продолжал
"высасывать" дешевый кредит из остальной экономики. Более того,
предприятия экономики "старой" стали все больше и больше собственных
средств вкладывать в переоснащение своих предприятий (как промышленных, так и
сферы услуг) на основе новых технологий, поскольку были твердо уверены в том,
что это существенно увеличит у них производительность труда.
Именно рост производительности труда стал той базой, на
которой массовая пропаганда строила теории "вечного ускоренного
развития". Однако эффекта эти вложения, по большому счету, не дали, а
последующие исследования показали, что рост производительности труда под
воздействием новых технологий во многом оказался мифом. Более того, как сейчас
стало ясно, похоже, что мифом являются не только научные обоснования влияния
новых технологий на повышение производительности труда, но и, как показывает
опыт Enron, WorldCom и Rank Xerox, сами цифры финансового роста, лежащие в
основе этих исследований.
И в этот момент, который пришелся на начало 2000 года,
все более и более становилось понятно, что созданная за последние 15 лет
"новая экономика" обладает рядом серьезных недостатков. Во-первых, на
ней тяжким грузом висит объем финансовых обязательств, взятых за эти годы на
развитие. Во-вторых, темпы ее роста категорически не укладываются в графики,
разработанные пять-десять лет назад. В-третьих, лишь для одного своего
существования она продолжает требовать не уменьшающиеся объемы инвестиций. И,
наконец, в-четвертых, и в главных, она не в состоянии существенно увеличить
объемы своих продаж конечным потребителям.
"ВЫСОКОТЕХНОЛОГИЧНЫЙ" КРОВОСОС
Все эти особенности будут подробно рассмотрены в
дальнейшем, однако на последней стоит остановиться уже сейчас. Анализ структуры
потребления граждан показывает, что она чрезвычайно консервативна. Жилье, еда,
одежда, медицина и образование составляют подавляющую часть расходов любой
семьи, в том числе и в США. И хотя в 1990-е годы эта пропорция несколько
поколебалась в связи с появлением группы молодых и очень богатых менеджеров
"новой экономики", однако серьезно изменить ситуацию они не смогли. А
в настоящее время и их доходы упали. И анализ структуры расходов показал, что
для повышения расходов населения на продукцию и услуги "новой
экономики" всего на 2% в долях ВВП потребовалось увеличения инвестиций в
саму "новую экономику" почти в два раза.
В таких условиях большая часть инфраструктуры
"новой экономики" тяжким грузом ложится на плечи оставшихся субъектов
экономики, поскольку она не может себя окупить, не дает возможности возврата
вложенных в нее заемных средств и, наконец, требует существенных ресурсов на
свое содержание. Точно оценить объем современной американской экономики,
которая должна "нивелироваться" в результате происходящих структурных
процессов, достаточно сложно, поскольку не вызывают доверия даже ее основные
статистические показатели. Масштабы подобных искажений настолько велики, что мы
решили посвятить им отдельную главу нашей книги. Однако, не рискуя совершить
серьезную ошибку (в ту или иную сторону), можно оценить объем этой
"лишней" части экономики США где-то в 15% ВВП.
Иными словами, если экономические власти США не готовы
признать, что в ближайшие годы ВВП США должно уменьшится как минимум на 15% (на
самом деле, скорее на 20-25%, поскольку к чисто структурному спаду добавится
еще спад инфраструктуры услуг, "наросшей" за эти годы па "новой
экономике"), то им необходимо все время изыскивать ресурс на поддержание
этих секторов экономики. Причем масштаб этой помощи все время должен
возрастать, по мере углубления кризиса "новой экономики". Именно этим
обстоятельством скорее всего вызвано резкое увеличение военных расходов США с
IV квартала.2001 года.
Отметим, что, судя по экономическим результатам
последних полутора лет, тех ресурсов, которые власти США могут мобилизовать на
"затыкание дыры" в экономике, пока явно не хватает. Притом, что
практически все известные экономические механизмы для этого уже используются.
Это и жесткий протекционизм, и прямая бюджетная поддержка экономики, и давление
на экономических партнеров, и массовая пропаганда экономических успехов. И
остается только использовать механизмы внеэкономические, что хорошо видно
сейчас в Афганистане, Палестине и Ираке.
НА ПОРОХОВОЙ БОЧКЕ
Но если этих ресурсов не хватит, то не только
американскую, но и мировую экономику ждет серьезнейший кризис. Причем реальный
масштаб этого кризиса будет значительно превосходить его, если так можно
выразиться, "формальные", то есть выраженные в цифрах, размеры.
Связано это с одним очень важным обстоятельством.
Практически вся история экономических отношений
человечества построена на единой мере стоимости. Большую часть времени эту роль
играло золото. С 1944 года роль золота перешла к доллару США - но обеспеченному
золотом (Бреттон-Вудская система). В начале 1970-х годов Бреттон-Вудская
система была отменена, и единственной мерой стоимости стал доллар - сам по
себе, обеспеченный только экономической и политической мощью США.
И кризис американской экономики, который неминуемо
вызовет резкое обесценение доллара, приведет к утрате для всей мировой
экономике единой меры стоимости. Это приведет к катастрофическим последствиям -
хотя бы потому, что лишит субъекты экономики возможности генерировать
сколько-нибудь точный ценовой прогноз. А это, в свою очередь, приведет к
разрушению фьючерсных рынков нефти, продовольствия, отдельных сырьевых ресурсов
- с мало предсказуемыми, но достаточно катастрофическими последствиями.
В этом смысле активность руководства США по проведению
политики сильного доллара, хотя и противоречит интересам американских
производителей, но объективно защищает мировые рынки от катастрофического
разрушения. Проблема только в том, что если ресурсов США не хватит на то, чтобы
преодолеть трудности без начала острого кризиса, то чем дольше они затянут его
начало, тем сильнее и глубже он будет.
"ЯСТРЕБЫ" И "ИЗОЛЯЦИОНИСТЫ"
Для того чтобы точнее описать основную коллизию,
которая определяет в настоящее время направление американской внутренней и
внешней политики, необходимо сделать небольшое отступление. Те из читателей,
которые в детстве учились в шахматных секциях или, по крайней мере, читали
шахматные учебники, должны помнить один из основных принципов шахматной
стратегии, который звучит примерно так: "Наличие даже плохого плана в
шахматной партии лучше, чем его отсутствие. Но даже отсутствие плана лучше, чем
одновременная реализация двух планов".
Основная проблема руководства США состоит в том, что
оно расколото на две принципиальные группировки, которые условно можно назвать
"изоляционисты" и "ястребы". Первые видят антикризисную
стратегию в том, чтобы как можно быстрее спровоцировать экономический кризис во
всем мире (в том числе и в США), но обеспечить для США первоочередной выход из
этого кризиса за счет технологического ресурса. Этот путь требует мощных
бюджетных вливаний в промышленность и реальное производство и масштабной
девальвации доллара как средства поддержания конкурентоспособности. Очевидно,
что этот вариант допускает разрушение системы международных инвестиционных
банков, базирующихся в США (вместе со всей мировой финансовой системой,
основанной на долларе). За этой группой стоят сырьевые и промышленные
группировк