Страница 3 из 6:
← предыдущая следующая→
1 2 3 4 5 6
внутренний. Произошедшая «управляемая девальвация» рубля предоставила
внутреннему производителю некоторые шансы импортозамещения, однако его
потенциал не сравним с потенциалом трехкратной девальвации
1998 г., кроме того, тогда
не существовало значительной долларовой долговой нагрузки на бизнес, которая
сегодня съедает весь позитивный эффект девальвации. При этом (в соответствии с
долей критического импорта — продовольствие, лекарства и пр. — в конечном
потреблении) падение рубля на 10% приводит к приросту (импорту) инфляции на
2–3% и падению реальных доходов населения.
При цене на
нефть ниже 30 долл. и при «обескровливании» нацио-нального денежного обращения
через вывоз капитала падение доходов федерального, регионального и местных
бюджетов будет настолько резким, что никакое секвестирование расходов (тем
более что значительную часть федеральных и основную часть региональных и
местных расходов составляют «защищенные», прежде всего социальные статьи) не
позволит закрыть бюджетный дефицит на приемлемом уровне (уровень дефицита
больше 5% ВВП — «терпимый», от 5% до 8% ВВП — «крайне болезненный», больше 10%
ВВП — «убийственный»). Таким образом, страна попадает уже не в 1998 г., а в середину или
даже начало 1990-х гг. — тотальные неплатежи, нарастание социальной
напряженности, банкротство регионов и т.д. Предлагаемые псевдорешения типа
«выхода РФ на международные рынки капитала» не только абсурдны (эти рынки
наглухо заколочены досками), но и крайне вредны, т.к. консервируют многократно
обанкротившуюся (в том числе и в России) модель внешнего «валютного управления»
или пресловутого «вашингтонского консенсуса» МВФ.
Так, кредит
МВФ в 2,5 млрд долл., предоставленный Республике Беларуси в начале 2009 г., не только был
обусловлен проведением разовой девальвации на 20%, но и содержал целый ряд
стандартных требований типа борьбы с инфляцией путем ограничения роста денежной
базы, сокращения социальных расходов и т.п. Для РФ принятие подобных
обязательств означало бы «дурное повторение» 1990-х гг. с бесконечными
заискиваниями перед «милым другом» Мишелем Камдессю, тем же Лоуренсом Саммерсом
и т.п.
Впрочем,
аналогичную политику ЦБ РФ проводит и самостоятельно, например повышая ставку
рефинансирования (что делают лишь слабые, несамостоятельные в денежной
политике, «развивающиеся» страны, в отличие от стран G7, которые снижают ставки
и смягчают денежную политику как могут).
Итак, краткая
характеристика ситуации — полная асимметрия (по принципу «что позволено
Юпитеру, не позволено быку»): Россию (как и другие страны периферии) «закрыли»,
т.е. от страны и ее компаний требуют безусловного возврата всех долгов, доплат
по выданным кредитам в связи с обесценением залогов и т.п. При этом «слабые»
страны берут на себя обязательства по спасению «эпицентра» кризиса (США) в
рамках G20. Банкротство или принудительная реструктуризация обязательств (в том
числе в процессе национализации) крупнейших финансовых западных институтов,
напротив, становится нормой. Особенно симптоматична нынешняя ситуация на рынке
казначейских векселей США: инвесторы доплачивают американскому минфину за право
хранить в нем деньги. Это означает, что и в самом центре системы произошел
разрыв, необратимое расслоение качества: есть «первоклассные» бумаги ФРС и
минфина, остальное — «мусор».
Мы можем,
конечно, рассчитывать на милость крупье, но только в том случае, если
осуществится «мягкий сценарий», когда маркет-мейкер будет заинтересован в
некотором продолжении игры (см. ниже).
В любом случае
России необходимо три стратегических плана:
1. Для инерционного сценария (план А) — комплексный план антикризисного
реагирования и эшелонированной обороны от нарастающих угроз.
2. План Б — на
случай успеха американского и мирового плана спасения.
3. План В —
если единый мировой план спасения («план G20») не будет сформирован или будет
провален
и придется
«выплывать», если не в одиночку, то в режиме двусторонних и коалиционных
соглашений.
Эти планы
соотносятся с тремя возможными сценариями:
•«мягкий
сценарий», или сценарий стабилизации кризиса, канализирования экономического
спада, падения стран и компаний в некотором коридоре;
•«инерционный
сценарий», или продолжение неконтролируемого полураспада, который, однако, до
поры не переходит в распад мировой финансовой системы и позволяет продолжать
манипуляцию из ее центра;
•«жесткий
сценарий», или сценарий быстрого распада системы.
Сценарии
саморазрушения мировой финансовой системы
«Мягкий
сценарий»
Стабилизация
падения возможна на принципах «заморозки» процессов распада системы, перевод ее
функционирования на более низкий энергетический уровень (в значительной мере —
«на холостой ход»). И сделать это могут только те люди, которые понимают, как
система устроена, как и где ее надо «подмораживать». Поэтому экономическую
команду президента Барака Обамы составляют старые «проверенные кони»: Лоуренс
Саммерс (и его ученик Тимоти Гейтнер), профессор Бен Бернанке — идейный
наследник «творца системы» Алана Гринспена и т.д.
Как может
выглядеть «мягкий сценарий» на практике? Формирование «банка-агрегатора» (1)
для сбора на его баланс «плохих активов» крупнейших американских банков хотя и
не приведет к восстановлению полноценного кредитования, однако позволит
проводить через банки средства бюджетных программ (включая развитие
инфраструктуры). Доверие к американской и мировой финансовой системе
восстановлено не будет, однако после фактической национализации инвесторы по
крайней мере станут рассматривать банки как надежное место сохранения средств.
Домохозяйства,
корпорации, местные правительства и страны будут заняты обеспечением простого
(нерасширенного) воспроизводства, пытаясь сохранить системы жизнеобеспечения,
резервируя значительные ресурсы на случай возможного ухудшения ситуации.
Норма
сбережений повысится практически во всех странах, включая США, потребители и
инвесторы продолжат «бегство от риска», сокращая кредитное плечо до требований
обеспечения режима простого воспроизводства, т.е. до горизонта одного
производственного или потребительского цикла.
Весной — летом
2009 г.
сложится международный консенсус (в том числе, через механизмы G20 и
американо-китайский диалог) о необходимости небольшой разовой девальвации
доллара к валютам торговых партнеров, с тем чтобы стабилизировать международную
торговлю сырьем, продовольствием и продукцией ширпо-треба. Фактически будет
предложен зеркальный «план Маршалла» для посткризисного восстановления Америки,
спонсорами которого выступят страны Азии и частично «старой Европы».
ФРС и минфин
США займут умеренную позицию, отказавшись от безудержной эмиссии и ограничив
величину бюджетного дефицита США на уровне 5–7% ВВП, что потребует отмены ряда
налоговых льгот, введенных администрацией Джорджа Буша (об этом уже заговорил
Лоуренс Саммерс), а также сокращения уровня потребления американских
домохозяйств на 15–20% (пропорцио-нально падению стоимости их активов и
доходов). Подобная болезненная «посадка» после кредитно-потребительского бума
потребует «обналичивания» политического ресурса президента Барака Обамы,
который уже объявил о беспрецедентном уровне экономического кризиса и
необходимых жертвах и усилиях нации.
Для стран БРИК
«мягкий сценарий» будет означать контролируемое сокращение спроса на сырье и
ширпотреб на те же 15–20%, что приведет к стабилизации цен на уровне «до бума»,
т.е. (с учетом инфляции за 8 лет бума) это примерно 30–45 долл. за баррель.
Несмотря на
болезненность таких сырьевых цен для бюджета РФ, сама стабилизация уровня
падения позволит адаптироваться:
•государству,
которое сможет сократить за счет секвестра ряда расходов бюджетный дефицит с
8–10% ВВП в 2009 г.
(3–4 трлн руб. по-крывается за счет средств резервного фонда и остатков на
1.1.09) до 5–7% ВВП в 2010 г.
(может быть